Обрюхатил сноху. Интимная связь между свекром и снохой — шокирующие обычаи на руси. фото

«С Мишей мы женаты около трех лет. После свадьбы сняли квартиру, но муж потерял работу, и нам пришлось перебраться к моей маме. По началу отношения зятя и тещи складывались неплохо. А потом пошло-поехало. Миша постоянно придирался к маме и устраивал скандалы. То ему не нравилось, как она приготовит борщ, то - как пыль вытирает. Одним словом, его не устраивало все, что делает моя мама. Жить вместе было просто невыносимо. Но чтобы снова снять отдельную квартиру и речи быть не могло: катастрофически не хватало денег. Тогда мы решили пожить какое-то время у родителей мужа. Тут-то все и случилось...

Он гладил меня по попке

Мишка каждый день искал работу. Домой приходил только под вечер. Его мать по нескольку часов в день подрабатывала уборщицей в продуктовом магазине, а остальное время проводила в огороде. Свекор же сидел на заслуженном отдыхе и целыми днями лежал на диване, уставившись в телевизор. В общем, большую часть времени мы с ним находились в квартире одни. Вначале мой второй папаша просто бросал на меня похотливые взгляды. Я страшно смущалась и отводила глаза. Когда же он понял, что стрельба глазами никак не действует, решил соблазнить меня по-другому. Я чистила на кухне картошку, он подошел ко мне сзади и принялся поглаживать по попке. Я отскочила от него, пристыдила и потребовала объяснений. Но свекор только улыбнулся и полез целоваться. Я бросила нож, выбежала из кухни и заперлась в туалете. Мне было противно, но все это одновременно и возбуждало. Мужу я решила ничего не говорить. Зачем портить отношения?

Оторваться невозможно...

В следующий раз свекор попросил сварить кофе и принести ему в комнату. Когда я вошла к нему, то прямо чашку от увиденного выронила: папочка смотрел порнуху! На экране творилось черт знает что. Он окинул меня томным взглядом и предложил заняться... тем же. Я ответила отказом, но... решила тоже немного посмотреть фильм. И снова почувствовала и отвращение к себе, и безумное возбуждение одновременно! Потом свекор пошел в ванную и попросил потереть ему спинку. Я ничего не ответила, но через несколько минут все-таки отправилась вслед за ним. Увидев голого мужчину, я сильно смутилась и хотела уйти. Но когда посмотрела на его мужское достоинство (которое было просто огромных размеров!), сама набросилась на отца своего мужа! То, что произошло в ванной, было просто неописуемо. Такого оргазма я еще никогда не испытывала. Я очень люблю своего мужа, и в постели с ним мне в принципе неплохо, но... Его отец дал мне почувствовать себя настоящей женщиной. Прекратить интимные отношения с этим мужчиной я не в силах - такой кайф! Что же будет с моим браком?..

Я долго не решалась вам написать, но держать все это в себе больше нету сил. У меня очень сложная ситуация: ко мне неравнодушен мой свекор. Я не могу рассказать мужу, так как боюсь испортить их и без того непростые отношения.

Игорь Иванович давно развелся с мамой Сережи, уехал в другой город. Но с сыном перезванивался, присылал подарки. После института мой Сергей нашел интересную работу именно там, где жил отец. А поскольку тот так и не женился, поселился у него. Игорь Иванович целиком предан своей работе и даже Сергею уделял не очень много времени. Сына, который и в детстве страдал из-за отсутствия отца, это очень угнетало.

Когда мы с Сережей поженились, своего жилья, естественно, не было, его отец предложил временно пожить у него.

Поначалу все было отлично. Мы друг другу не мешали. Игорь Иванович пропадал на работе, часто приходил ночью, когда мы уже спали, а утром рано уходил.

Но со временем Сергею потребовалось иногда уезжать в командировки. И вот тут начиналось что-то странное. Игорь Иванович приходил с работы пораньше, вроде для того, чтобы я не скучала одна. Приносил конфеты деликатесы, подарки. С утра отвозил меня на работу, вечером встречал и вез домой.

В машине он как бы случайно старался коснуться моего колена, меня это очень смущало. Я чувствовала, что все это мало похоже на отношения свекра и невестки.

Я была счастлива, когда мы купили свою квартиру и переехали на другой конец города, ездить Игорю Ивановичу к нам часто было неудобно. Муж расстраивался, я была счастлива. Но, как оказалось, преждевременно.

Вскоре я забеременела, свекор стал заваливать меня подарками - одежда для беременных, обувь, детские вещички. Сергей радовался, что будущий дедушка так внимателен ко мне, но я-то знала, в чем тут дело. В очередной раз, подарив мне платьице, он непременно говорил, как сексуальны и привлекательны беременные женщины.

У нас родился мальчик. Дедушка стал приходить к нам уже каждый день, причем всегда в отсутствии Сергея. То мы сталкивались «ненароком» в дверях, то как бы нечаянно его нога дотрагивалась под столом до моей, ну вы понимаете. Я не знаю, куда от него деваться, а он, как бы наслаждается моим смущением.

На мой последний день рождения вообще подарил довольно интимное белье, я не приняла подарка. Я не могу оставаться с ним ни минуты наедине. Каждый раз, когда приходит, быстро собираю ребенка и гулять. А иногда вообще дверь не открываю, вроде, нет нас. Но ведь долго так продолжаться не может. И главное, чего я боюсь, чтобы не узнал Сергей. Я не хочу сделать ему больно. Я так люблю его…Что мне делать?

Полина

Скотоложство
Бехтерев отмечал распространенность скотоложства среди русских крестьян несмотря на строгий церковный запрет.

Снохачество
Сноха́чество - практика в русской деревне, при которой мужчина - глава большой крестьянской семьи (живущей в одной избе) состоит в половой связи с младшими женщинами семьи, обычно с женой своего сына (связь свёкра с невесткой, называемой сноха). Эта практика получила особое распространение в XVIII-XIX веках, сперва в связи с призывом молодых крестьян в рекруты, а затем и в связи с отходничеством, когда молодёжь уходила работать в города и оставляла жён дома в деревне.

С точки зрения церкви снохачество представляло собой кровосмешение (инцест) (по родству через брак) и осуждалось как грех.

О распространённости снохачества, связанного с абсолютной властью «большака», «отца семейства» (домовладыки) над своими домашними, о пагубности этой практики и о возникающих в связи с этим криминальных ситуациях подробно писали многие публицисты XIX века (А. Н. Энгельгардт - «Письма из деревни»; первичные материалы этнографического бюро кн. В. Н. Тенишева).
Казаки
Сноха пошла в сарай доить корову,
Подкинуть сена в ясли и закрыть овец.
Вслед, как обычно, свёкор смотрел сурово.
Терпеть приходится, ведь мужа он отец.

Подол за пояс подоткнув, к ведру нагнулась,
А сзади свёкор, словно коршун, налетел.
Она в руках его огромных задохнулась,
А он зажать ей рот углом платка сумел...

Ласкал её он тяжело и исступлённо,
В безумной страсти груди целовал.
Задрав подол исподних юбок умудрённо,
Давя на спину, в ясли с сеном нагибал.

Она стонала, плакала, просила,
Молила отпустить. Ведь это грех...
Его заворожила злая сила,
Не слыша ничего, он ждал утех.

Сжимая бёдра, раз за разом, с силой,
Всё, что хотел так долго, получал.
Её от похоти такой тошнило,
А он подол повыше юбок задирал.

Корова бурая косила влажным глазом,
Притихли овцы, сбившись в полукруг.
Струились косы по лицу каскадом,
И ей не вырваться из этих цепких рук.

Познала стыд и опыт сладкой неги,
Она не знала, что такая есть...
Её обнюхал конь дрожащий, пегий,
Ведра пустого загремела жесть.

– Ну, ты тово... Давай, дои корову.
Поправь кофтёнку, нечего рыдать.
Тебя кормлю я за спаси-здорово,
И тебе мужа ещё долго ждать.

Сама не скажешь – люди не узнают,
А я не стану часто приставать.
Начнёшь артачиться, то так тебя взнуздаю,
И будешь ты без продыху пахать.

Шуршали мыши за яслями, в сене,
В ведро парное билось струйкой молоко.
Тонули слёзы в белоснежной пене,
Снохой без мужа жить так нелегко...

Педофилия
Случаи педофилии были известны в редких случаях были известны в русских селениях еще в 19 веке. Но масштабы эпидемии эта перверсия получила получила среди русских в наше время, что странно даже женщины стали осуждаться за это тягчайшее преступление. Так Питербурженка изнасиловала трехлетнюю дочь своей подруги с которой состояла в лезбийских отношениях.

Проституция
Не слишком строгим было обычно и поведение замужних женщин, особенно в южных или в неурожайных губерниях: «Как не поеси, так и святых продаси». Особенно, если за грех можно было получить деньги. Для проезжего купца, приказчика, чиновника 3, 5, даже 10 рублей ничего не значили, а для деревенской бабы, зарабатывавшей копейки, это были очень большие деньги. «За деньги баба продаст любую девку в деревне, сестру, даже дочь, о самой же и говорить нечего. «Это не мыло, не смылится», «это не лужа, останется и мужу», рассуждает баба» (107, с. 273). Или, как поется в популярной песне, «Ухарь-купчина тряхнул серебром: «Нет, так, не надо, другу, мол, найдем». Такая ситуация была тем более реальна, что мужики нередко на месяцы уходили из дома на заработки, там сами пользовались свободой, и бабы дома, при случае, охулки на руку не клали. Ну, вернется, узнает (в деревне ничего не скроешь), поколотит, да и поколотит иной раз для вида, для людей, если баба за это деньги получила....

Оригинал темы находится по адресу.

Я когда женила сына, надеялась, что стану матерью его избраннице. Ведь есть же счастливые свекрови, которых невестки со дня свадьбы мамой зовут. Чем я хуже?

Живем мы в двухкомнатной квартире: себе – девятиметровку оставила, молодым – большую комнату отдала. Отремонтировала ее, коврами увешала и даже под ноги красивый ковер положила, мебель лучшую поставила – живите!

Месяц живем, другой, присматриваюсь я к снохе и душой вяну: сынок, сынок, и где ж ты такую рохлю откопал?!

Маленькая, щупленькая, говорит тихо, медлительная. Мужа проводит на работу и уйдет в свою комнату. Нет, чтобы со мной на кухне посидеть, поговорить о чем-нибудь женском, чайку попить… Загляну к ним, а она лежит на диване, свернувшись клубочком. Стану поднимать – мне плохо, говорит. Беременная она, ну и что? Беременность – не болезнь, говорю, а она: у меня токсикоз. Вот она, нынешняя молодежь! Слов мудреных нахватались, чтобы ими лень свою прикрыть.

Я ее по-матерински учу: пока муж на работе, встань, приберись, ковры пропылесось, к ужину курицу зажарь, я купила. «Спасибо, говорит, не нужно курицу, Сережа просил салат оливье сделать». Оливье! Что же это за еда для работающего мужчины?! Значит, материнская еда ему теперь поперек горла встала, если он эту пигалицу просит готовить… Ну, ладно! Проглотила я обиду. Курицу все же пожарила и демонстративно одна ее съела.

Как-то раз захожу к ним, смотрю: сумка большая стоит, битком набитая. Открыла ее – грязное белье: постельное, скатерти, полотенца…

• Ира, что это такое?! – спрашиваю с ужасом в голосе.

Мы завтра с Сережей в прачечную самообслуживания пойдем – быстро, удобно, хорошо…

Ей-то хорошо, а сына моего кто пожалеет! Неделю работает, как вол, а в выходной, вместо отдыха – в прачечную, белье стирать? И потом – не мужское это дело.

• Ну-ка быстро вытряхивай сумку! Вот стиральная машина в ванной стоит. Ишь, что удумала – в прачечную!

Это не я удумала, Сережа настоял. Мне тяжело большую стирку осилить, поясница болит…

В общем, заставила я ее белье перестирать, правда, помогла немного.

Сын на следующий день мне выговор сделал: ты, говорит, бессердечная, как могла так поступить! А что я такого сделала? Стирка – обычная женская работа. Обиделась, неделю к ним в комнату не заглядывала.

А недавно очень уж долго сноха из комнаты не выходила – тишина такая, словно нет там никого. Приоткрыла дверь – сидит за столом, пишет что-то.

• Чего пишешь-то?

Письмо маме.

Молодец, что пишешь, мать забывать нельзя, – говорю, а сама через плечо ее заглядываю, любопытно же, что она пишет о нас. Смутилась она и ладошкой написанное прикрыла, я только несколько слов успела прочитать: «Да, свекровь моя – непростой человек…» Так и есть! Обо мне пишет, видно, жалуется матери. А на что жаловаться-то? Я грубого слова ей не сказала, все для них, для них и живу. А если когда замечание сделала, так на то я и мать, чтобы детей наставлять, учить их уму-разуму. Может, я не такая грамотная, как ее мать, а жизнь знаю.

Письмо это долго у меня из головы не выходило. Я все жду, когда она меня «мамой» назовет, а она, оказывается, кляузы на меня своей матери пишет!

• Ты кому это сказку читаешь?

Ему, – она ласково улыбнулась и нежно погладила живот.

С ума спятила? Что он понимает-то, когда его еще нет!

Сноха даже зарделась от обиды.

• Как же – нет?! Он все чувствует – любят его или нет, переживает, когда мне плохо. Он все воспринимает…

Ты, чем ерундой голову себе забивать, лучше собери нужные вещи – завтра раненько на дачу поедем. Все люди уже картошку посадили, а у нас даже не копано.

Денек выдался теплый, солнечный, копалось легко и весело. На даче всегда настроение хорошее – прилив жизненных сил ощущается. Я радовалась – одним днем управимся: Сергей копает, я лунки делаю. Ира раскладывает картошку, я загребаю и разравниваю. Сергей рассудил иначе: Ира – отдыхает, а мы – работаем.

Я зашипела, чтоб она не слышала:

• Что ты носишься с ней, как с писаной торбой? Чем больше физических нагрузок, тем легче рожать будет!

Но сын стоял на своем. Мы с ним копали, а его любезная сидела рядом на скамеечке.

Вдруг моя лопата вошла во что-то мягкое – мышиное гнездо! Мышь, ошалевшая, выскочила и помчалась по рыхлой земле. Спасаясь бегством, она теряла какие-то маленькие

комочки. Мы присмотрелись: это были крошечные мышата, голенькие, слепые, недоношенные…

• Мамочка, какой ужас! Мамочка… Она была беременная! – вскрикнула, побледнев, Ира.

Только тут до меня дошло, что «мамочка» – это я. Это меня так назвала невестка – впервые! Я растерянно взглянула на нее, хотела

улыбнуться, успокоить, но…не успела. Ира, медленно оседая, вдруг начала заваливаться на бок.

• Мама, что с ней, она рожает?!!! – закричал Сергей.

Он поднял жену на руки и отнес в дом. Я принесла воду. Намочив платочек, прикладывала его ко лбу и вискам невестки. Го-о-спо-ди, какая же она хрупкая …

Вдруг пришла страшная мысль: пережитое волнение может вызвать преждевременные роды.

• Сынок, заводи машину! – заорала я – Едем в больницу!

Ира очнулась, положила руку на живог и прислушалась:

• Не надо в больницу. С малышом, кажется, все в порядке. А нам нужно же картошку посадить…

Да гори она синим пламенем, эта картошка!

Сергей завел машину, мы осторожно усадили сноху и поехали. В больнице сказали, что понаблюдают ее несколько дней и, если все будет хорошо, выпишут.

Утром Сергей с утра пораньше в больницу поехал, а я дома по хозяйству хлопотала. Что ни делаю, чувствую, вроде как чего-то мне не хватает, а потом догадалась: ее-то и не хватает, молчуньи моей! Пусто без нее в квартире…

Сын вернулся домой повеселевший, говорит, через пару дней выпишут Иру. Слава Богу!

Решила я к возвращению снохи убрать в квартире как следует. Прибираю на столе, вижу: пухлый конверт незапечатанный, глянула – матери ее адресовано. Знала, нехорошо письма чужие читать, но…не удержалась, решила из первых рук узнать, что есть на самом деле промеж нами.

Письмо оказалось длинным, но почерк – ровный, разборчивый, читалось легко:

«Дорогая моя, любимая мамочка! Твои письма для меня – большая радость, это как встреча с тобой, как глоток свежего воздуха…»

Скажите, пожалуйста! Чем же наш воздух ей плох?

«Милая моя, спасибо за советы, они мне очень помогают…»

Видишь, как получается: мамкины советы помогают, а свекровкины, выходит дело, мешают…

«Ты волнуешься о моем самочувствии, поверь, оно – отличное. Как страшный сон остались позади первые четыре месяца токсикоза, а сейчас – все хорошо. Врачи говорят, что наш малыш развивается нормально. Знаешь, он очень хорошо чувствует музыку, весь в тебя! И сказки любит слушать…»

Ну, это… даже не знаю, как назвать. Чудит девка! Ага, вот про сына: «Ты спрашиваешь, понимает ли муж мое состояние? Не волнуйся, мамочка, муж у меня за-ме-ча-тельный!»

Тут ты, девонька, права. Счастливый билет вытащила.

«В этом письме, как и в предыдущем, я снова почувствовала тревожные нотки, когда ты спрашивала о моих взаимоотношениях со свекровью…»

«Да, свекровь моя – непростой человек. Она относится к типу людей, с которыми нужно пуд соли съесть, чтобы узнать их сущность. Я уже писала тебе, что наше первое впечатление о ней оказалось обманчиво, и теперь, пожив с нею полгода бок о бок, заверяю тебя: Мария Александровна – удивительная женщина! Она, если полюбит человека, жизнь на плаху за него положит. Но ее любовь нужно заслужить. У нее свое видение жизни, в чем-то нам непонятное, устаревшее, но справедливое. Да, она грубовата, но добра и искренна во всем, даже в своих заблуждениях. Свекровь – верный и надежный человек. Мамочка, ты меня, конечно, поймешь и не обидишься за то, что я называю ее мамой. Правда, пока не вслух. Она еще не воспринимает меня как свою дочь. Но время все расставит по местам, я уверена. И чтобы навсегда закрыть волнующую тебя тему, скажу: какой бы она ни была, она достойна любви и уважения уже за то, что родила и воспитала самого прекрасного на земле мужчину – моего мужа».

Все это я прочитала залпом, даже задохнулась. Это надо же, как она меня по косточкам разложила. Я сама про себя того не знала…

– Я до вечера сидела в их комнате, вспоминала всю свою жизнь и спрашивала себя: а что хорошего в ней было? И знаете, что открылось? Все-все самое лучшее и самое трудное, что в жизни было, с сыном связано. Без него и вспомнить нечего. Выходит, в детях наша самая большая радость и самая большая боль. Они-то, дети, оказывается, умнее нас, потому что вглубь и вдаль смотрят, а мы всё назад оглядываемся, да все на свой аршин меряем. Где уж понять друг друга! Детонька моя, милая … А ты, старая курица, учить ее жизни собралась…Прости меня за ангельское терпение твое.

Через два дня молодые приехали. Сережа оживлен, радостью светится, а Ира молчит, улыбается, ходит по квартире и все рассматривает.

Подобное разнообразие в половой жизни мужчин, старших в большой крестьянской семье, где под одной крышей существовали и вели совместное хозяйство по две-три, а то и больше «ячейки общества», как ни странно, в самих деревнях в XVIII — XIX веках особо не осуждалось. Возможно потому, что так жили очень многие селяне, не способные отделиться от семьи отца, тестя или свекра.

Причина такого инцеста

Снохачами называли свекров, сожительствовавших со своими невестками (снохами для свекровей). Подобный блуд был возможен, главным образом, в семьях, где в одной избе (хате) вынужденно сосуществовали семьи родителей и сыновей. Порой даже присутствие законного мужа не являлось препятствием для посягательств на его жену со стороны свекра. Но чаще всего такое прелюбодейство свершалось во время отлучки супруга.

Поначалу снохачество практиковалось в семьях, где сыновей забривали в рекруты. Воинская служба в дореволюционной России была очень долгой – с 1793 по 1874 годы рекруты служили по 25 лет. Потом этот срок сократили до 7 лет, только к 1906 году он снизился до 3 лет.

Затем главной причиной отсутствия молодых мужей и, соответственно, поводом для посягательств на честь их оставленных дома жен стал отхожий промысел. Парни и молодые мужики надолго уходили на заработки в города и другие села, а с их супругами тем временем развлекались «старшие по дому».

В Черноземье, да и в других регионах России, в XIX веке отцы нередко женили сыновей подростками на 16 – 17-летних девушках, часто специально с прицелом на свое дальнейшее половое разнообразие. После свадьбы молодой вскорости по настоянию главы семейства отправлялся на отхожий промысел, наведываясь к супруге всего пару раз за год.

Кровосмешением (инцестом) такое сожительство считала русская православная церковь. В частности, по определению РПЦ, снохачество было одной из причин для расторжения церковного брака.

Подарил платок и заткнул роток

Сноха (невестка), находясь, по сути, в приживалках в доме родителей мужа, была подчас самым бесправным и несчастным членом семьи. Свекровь ее ненавидела, а свекор «использовал по своему усмотрению». Оба могли загнобить молодуху тяжелейшим крестьянским трудом, поручая самую черную работу по хозяйству.

Спасения не было ниоткуда – если жена рассказывала мужу о посягательствах свекра, супруг чаще всего колотил бабу смертным боем. Волостные суды сторонились рассматривать жалобы на снохачество. Временное прибежище в доме своих родителей тоже проблемы не решало – все равно отец с матерью вскорости отправляли горемыку-дочь обратно («что люди скажут»).

Понуждение к половой близости со стороны свекра было делом нехитрым – хозяин положения с помощью уговоров, подарков и посулов не нагружать работой по дому и в поле чаще всего добивался своего. Тем более, деваться молодухе, как правило, все равно было некуда. В качестве подарка мог выступать обыкновенный платок (в деревнях все замужние бабы обязаны были всесезонно носить такие головные уборы) или какая-нибудь безделушка.

Снохачество нашло широкое отражение в русской литературе и в отечественной кинематографии – о нем, в частности, писал в повести «Житие одной бабы» Н. С. Лесков, упоминал в романе «Тихий Дон» М. А. Шолохов. Соответственно, особые взаимоотношения снохи и свекра показаны и в экранизации этих произведений.

Обособление спасло положение

«Квартирный вопрос их испортил», – говорил М. А. Булгаков о москвичах по другому поводу. Применительно к явлению снохачества проблема тоже во многом зависела от традиций тесного совместного проживания патриархальной семьи, когда под одной крышей ютились несколько поколений.

Как только такой уклад сосуществования в России после XIX века начал рушиться, и на селе родители и женатые дети стали проживать раздельно, феномен сожительства свекров и невесток постепенно утратил свою актуальность.